PhilosophyDay

О позиции Ницше по отношению к гедонизму

Другая философия / О позиции Ницше по отношению к гедонизму

Ницше понимается обычно как своего рода материалист, интенсивно сосредоточенный на творческой способности человека преобразовывать материальный мир гением искусства и на разной степени одаренности людей в этом.

Гедонизм* же обычно связан с материалистической верой в ограниченность человеческого существа во времени и пространстве, и поэтому оправданности его стремления к чувственным наслаждениям во время его непродолжительных контактов с объектами этого физического мира, в котором он только и живет. Гедонизм не принимает никаких других ценностей, считая те фантастическими и пустой тратой этого драгоценного времени, которое разумному надлежит использовать для того чтобы быть счастливым в этих физических контактах. Однако, несмотря на общую материалистическую базу, Ницше вдохновляет счастье от эстетического творчества, а не чувственных контактов с материей, из которой, как он считает жизнь и строится, но только строится двумя способами: активным и пассивным.

Когда человек соглашается на пассивность в физическом мире, он ведется, управляется и строится внешним миром посредством механизма удовольствия, внедренного в человека природой. Жизнь человека тогда лишена творчества, а сам он лишен гения и принадлежит стаду, послушно двигаясь туда куда это стадо направляют непонятные ему внешние силы, при этом он обычно ценит удовольствие и отсутствие боли, и оценивает свою жизнь этим критерием: если сумел получить больше счастья и меньше несчастья, значит состоялся в этой жизни. Ницше же никогда не был соглашателем, а концентрировался на свободной воле и идеале творчества, делая это основой своей аксиологии. Он поэтому выбирал активность творчества, невзирая на страдание или счастье, которые прилагались в процессе. Более того, Ницше не любил сладкое, видя в этом силки, расставленные природой для пассивных людей, чтобы вообще не дать им возможности свободного творчества, базирующегося на воле, а не на принципе наслаждения. Это приводило его к критике удовольствия и людей, им мотивированных.

Считая, что человек вышел из материи, он также считал, что тот находится в живом процессе эволюции, борясь и преодолевая свою материальность и становясь при этом сверхчеловеком , т.е. творческим гением, приказывающим природе, а не исключительно следующим ее приказаниям. Ницше находил нематериальное счастье в таком творческом взаимодействии с материей, и для него духовность человека определялась именно этим. Это его духовное творческое счастье было ближе к юдаймонии** Аристотеля, чем к гедонизму Эпикура, а сам харктер своей жизни Ницше строил скорее по рекомендациям стоиков и аксиологии*** последних, если вообще по рекоммендациям кого бы то ни было. Ницше охотнее обнимал страдание, чем удовольствие, видя в первом стимулятор свободного творчества, которое он ценил выше всего, а во втором скорее средство порабощения, против которого он больше всего восставал.

Наибольшим преступлением он считал преступление против свободы* воли в индивидууме, и на основании этой ценности он даже противостоял религии, в которой усматривал еще одно средство такого порабощения личности и превращения ее в стадную материальную единицу. Последнее должно дать понять, насколько же он тем сильнее ненавидел гедонизм! Не стоит смешивать материализм Ницше с материализмом Эпикура и его последователей, ибо те сливаются с материей пасивно, а он всегда вырывался из материи посредством свободного творчества и философского утверждения идеала его свободы от материи. Эта статья не ставит своей целью обосновать или подтвердить логичность или законченность философии Ницше, она только призвана показать основную особенность этой философии, существенно противоположной гедонизму. Также хочется заметить, что его логика по крайней мере не уступает логике гедонистов, хотя на мой взгляд всеже и не является полной, и остается, как и логика гедонистов и утилитаристов, открытой для критики. Так или иначе, читая Ницше у нас гораздо меньше шансов заснуть, набрать лишний вес или приобрести нездоровые привычки, а также ценить какие бы то ни было привычки вообще, так как воля, в противоположность желанию, никогда не базируется на привычке, но скорее на деятельности интеллекта**.